Зачем нас хотят разбирать на органы

Министерство здравоохранения вынесло на публичное обсуждение новую редакцию закона «О трансплантации органов и других анатомических материалов человеку». Документ предлагает узаконить презумпцию согласия на пересадку трупных органов. Это означает, что после смерти каждый автоматически становится донором органов, если при жизни сам или его родственники юридически не оформят запрет на их посмертное изымание. Отказаться от посмертного донорства можно, написав заявление, которое надо будет отнести в любое медицинское учреждение. Данные обо всех «отказниках» вносят в Единую государственную информационную систему трансплантации.

По словам заместителя директора Национального института хирургии и трансплантологии им. А. А. Шалимова Руслана Салютина, в 46% стран, где проводят трансплантации, действует презумпция согласия на посмертное изъятие органов, в 54% (в том числе и в Украине) — презумпция несогласия. Аргумент за сохранение действующей системы один — этический. Но если человек принципиально не желает становиться донором после смерти, это легко решается написанием отказа. Зато аргументов для того, чтобы ввести у нас систему автоматического посмертного отбора органов, куда больше. По данным Минздрава, Украина занимает последнее место среди стран Европы по показателю посмертного донорства: на один миллион населения приходится лишь 0,15 случаев. Как результат, в прошлом году у нас было проведено только 140 операций по пересадке органов, причем все — от живого родственного донора.

Впрочем, автоматическое донорство — далеко не все, что требуется для спасения тысяч жизней людей, нуждающихся в пересадке. Во-первых, у нас нет базы данных пациентов, которые нуждаются в замене органов. В Минздраве говорят, что ежегодно пересадка требуется 4,5 тыс. украинцев: почки — 2 тыс., печени — 1,5 тыс., сердца — около 1 тыс. «Но это виртуальные цифры, высчитанные на основании количества населения и уровня заболеваемости. Листы ожидания на трансплантацию сердца и печени не просто короткие, в них попадают единицы. Даже если сейчас с неба упадет 50 донорских сердец, то пересажено будет только одно-два, не больше. Врачи просто не будут знать, что с ними делать», — говорит врач-трансплантолог Игорь Писаренко. Так происходит не потому, что в Украине нет людей, нуждающихся в донорском сердце, просто они не внесены в листы ожидания на трансплантацию. У нас не работает механизм автоматической передачи больных от профильных специалистов — терапевтов, кардиологов, пульмонологов и т. д. — в трансплантационные центры. Пациенты с показаниями для пересадки органов сами приходят туда, и трансплантологи записывают их в очередь на операцию.

В Минздраве говорят, что ежегодно пересадка органов требуется 4,5 тыс. украинцев

Во-вторых, у нас нет специалистов, да и соответствующей системы сохранения органов — от изъятия до пересадки. Система донорства требует тщательной организации: одно дело, когда врачи заранее планируют операцию пересадки от живого донора, совсем другое — ДТП или внезапная смерть, когда органы нужно оперативно забрать и распределить по разным центрам трансплантации, причем максимально быстро. Изъятые органы «живут» недолго: почка — около 24 часов, печень — 12 часов, сердце — до 8 часов. Чтобы сохранить их, требуется не только идеальная координация, но и надлежащее обеспечение транспортом, спецоборудованием и пр.

Наконец, у нас физически отсутствует достаточное количество специалистов, способных выполнять сложнейшие операции по пересадке. Формально в Украине имеется семь центров с необходимым оборудованием и подготовленными специалистами. Но из них только в двух — Национальном институте хирургии и трансплантологии им. Шалимова АМН Украины и Запорожском центре трансплантации, — кроме пересадки почки, могут выполняться трансплантации других органов: сердца, печени, поджелудочной железы, да и то лишь теоретически. Необходимой практики у врачей просто нет.

Упомянутый законопроект оговаривает создание специальной службы трансплант-координации. В ее функции войдет согласование всех этапов, включая ведение реестров доноров и реципиентов, участие в заборе донорских органов и их распределении, контроль правовых моментов трансплантации и т. д. Конечно, для этого нужны колоссальные финансовые вложения, а в украинском бюджете лишних миллиардов на медицину сейчас нет. Зато есть шанс привлечь к проекту международных доноров. К примеру, Всемирный банк в этом году уже выделил нашей стране льготный кредит в размере $215 млн на реформы в здравоохранении. Если бы Минздрав показал кредиторам конкретный проект с четкими сроками и целями, чиновники могли бы рассчитывать и на более существенные вливания. Тем более что проект может стать действительно быстро окупаемым. И опыт, к примеру, той же Беларуси это доказывает. Трансплантологию может поддержать и частный бизнес. Законопроект Минздрава оговаривает открытие доступа на этот рынок для коммерческих медицинских учреждений: им разрешат заниматься трансплантацией клеток и тканей, а пересадка органов останется в компетенции государственных и коммунальных медучреждений.

Пока же украинцы, нуждающиеся в пересадке органов, ездят на операции за границу — в Беларусь, Россию, европейские страны. К примеру, трансплантация печени в Германии стоит около $300 тыс., Израиле — $230 тыс., Турции — от $200 тыс., Беларуси — $110 тыс. «Мы теряем очень большие деньги, которые должны оставаться в стране, а не уходить за границу», — говорит Руслан Салютин. При правильной организации отрасли Украина смогла бы не только помочь своим гражданам, но и заработать за счет трансплантационного туризма.