Главой одного из директоратов Минюста стала Юлия Зайцева, которая до этого была помощником первого замминистра, — пишет Страна.
«По секрету сказали: только что на пост главы нового директората решили взять нынешнего начальника профильного отдела по работе с детьми. Завтра вывесят официальную информацию», – вслух цитирует сообщение из закрытого чата высокопоставленный чиновник из Министерства социальной политики.
Речь идет о наборе сотрудников в новые структурные подразделения – директораты, которые создают на базе Секретариата Кабмина и 10 пилотных министерств (образования, здравоохранения, социальной и аграрной политики, энергетики, инфраструктуры, финансов, юстиции, культуры, регионального развития).
Людей набирают на большие зарплаты и они, по идее, должны стать локомотивами реформ.
Как это происходит на практике – выясняла «Страна».
Агенты перемен
Директораты, по задумке, – это такие аналитические центры, призванные формировать политику министерств и предлагать способы реформирования отраслей. К 2020 году в рамках реформы госуправления директораты должны заменить существующие отделы и департаменты.
«Фактически директораты – это те же департаменты, только реорганизованные, – объясняет главный эксперт по вопросам публичной администрации «Реанимационного пакета реформ» Игорь Колиушко.
По его словам, можно было реформировать и старые отделы, не выдумывая для этого нового слова «директорат». «Но в правительстве решили, что проще не менять существующую, а создать новую структуру, с новым названием и смыслом, нанять новых сотрудников. Работники директоратов должны заниматься только политикой, стратегией развития. А все административные функции нужно вынести за министерство – на уровни служб, инспекций, агентств и т.д. Тогда вероятность коррупции и конфликта интересов уменьшается», – заявляет Колиушко.
«Специалистов по вопросам реформ» нанимают на рекордные по украинским меркам зарплаты – от 50 до 70 тысяч гривен в месяц (правда, их оклад составляет всего 6-9 тысяч, остальное планируют выплачивать в виде премий – Прим.Ред.).
На следующий год в проекте бюджета уже заложено под этот проект 13 млрд грн. К тому же, Евросоюз выделяет на реформу госслужбы 100 млн евро, равномерными траншами на протяжении 5 лет. Первый транш в размере 10 млн евро Украина уже получила в мае этого года.
«Длительное время система «выталкивала» тех, кто хотел перемен. Сейчас есть возможность завести на госслужбу новых и сохранить лучших людей для того, чтобы сделать эти изменения неотвратимыми», – заявлял министр Кабинета министров Александр Саенко.
Премьер-министр Владимир Гройсман, анонсируя набор в директораты, также подчеркивал, что их кадровый состав сформируют новые работники.
«Это означает, что тысячи новых людей, которые пройдут очень строгий профессиональный отбор, придут работать во власть. Я их называю «агентами змін», – отмечал Гройсман.
Но первые итоги конкурсов в директораты опровергают заявления первых лиц государства.
– Все те, кто и раньше работал в министерствах, в департаментах и отделах, сейчас придут в директораты. Только раньше они получали официально 10 тысяч гривен, а теперь будут по 50 тысяч. Новых людей, вопреки громкому пиару, там не будет, поверьте. Это выброшенные деньги Евросоюза, – признается «Стране» один из источников в Кабмине.
Конкурс – 70 человек на место
«Чиновничий призыв» в Украине стартовал в конце сентября.
Вакансии можно отслеживать на едином портале Кабмина career.gov.ua. На момент подготовки материала соискатели подали больше 7 тысяч анкет, закрыто 100 вакансий, открытых осталось 102. То есть, конкурс – почти 70 (!) человек на место. И это учитывая, что действующим чиновникам достаточно было просто написать заявление, а некоторые соискатели подавали документы не через сайт, а лично. По подсчетам Минюста, всего на участие в конкурсе подали заявки больше 10 тысяч человек.
«На сегодняшний день первых победителей уже огласили 6 министерств – Министерство образования и науки, Министерство культуры, Министерство регионального развития, строительства и ЖКХ, Министерство энергетики и угольной промышленности, Министерство социальной политики, Министерство юстиции, также Секретариат Кабмина и агентства. Но конкурсы еще продолжаются. Это только первые победители», — отмечает в комментарии «Стране» Антон Ященко, исполнительный директор Офиса реформ Кабмина. Эта структура участвовала в разработке процедуры создания директоратов и оказывала консультативные услуги по реформе госслужбы.
На сайтах многих министерств и независимых ресурсаов по трудоустройству тоже можно найти объявления о наборе на госслужбу так называемых «агентов змін».
«Мы размещали несколько десятков вакансий по трудоустройству в директоратах. Но пока рано говорить, сколько соискателей из тех, кто подавался через наш портал, получил работу. На трудоустройство в госструктуру государство отводит 45 дней. Многие конкурсы еще не завершены, некоторые только что стартовали. И потом, мы не можем гарантировать трудоустройство и закрытие той или иной вакансии – мы просто их размещаем у себя на портале» – говорит «Стране» Татьяна Пашкина, HR-эксперт портала по поиску работы.
Один из соискателей на условиях анонимности подтверждает, что попасть на конкурс в директорат через подобные внешние платформы сложно.
«Я изначально подавал документы в директорат через один из сайтов по трудоустройству. Мое резюме приняли без проблем – мол, велкам, вы крутой специалист, только продублируйте, пожалуйста, ваши данные на специальном правительственном сайте career.gov.ua. Я отправил. А потом мне прислали отказ. Причину не объяснили», – рассказывает он.
С похожей ситуацией столкнулись и другие собеседники «Страны».
– Я подавался на гендиректора директората в три министерства. В двух мне отказали – мол, в декларации что-то напутал, а в одном – приняли без проблем. Я звонил выяснять, как так, документы же одинаковые. Говорят: решение о допуске к конкурсу каждое ведомство принимает на свое усмотрение. То есть, уже на этом этапе начинается субъективизм, – подтверждает другой участник конкурса.
– Я подавалась в разные директораты, и на должности гендиректора, и простого эксперта. Некоторые при наличии одних и тех же документов допустили меня к конкурсу, а другие отказали, сославшись на то, что у меня не в порядке декларация, – рассказывает участница конкурса Наталья, член одной общественной организации.
Украинский обязателен, а английский – нет
При этом официальные требования к соискателям, на первый взгляд, несложные и довольно общие: чтобы поучаствовать в конкурсе, достаточно иметь высшее образование, 2 года стажа и свободно владеть украинским языком.
Но просто это выглядит только на бумаге.
«Я думал, это обычный цивилизованный конкурс: я высылаю резюме, рекомендательное письмо, и жду приглашения на собеседование. Но нет, оказалось, сначала надо хорошенько побегать, собрать бумажки. А за срочность еще и внушительную сумму придется доплатить. Взять электронную подпись, сдать тест по украинскому языку в специально отобранных колледжах, заполнить е-декларацию», – рассказывает один из участников конкурса.
Сбор документов у нашего собеседника занял целых три недели.
К слову, один из соискателей – украинец, долгое время живущий за рубежом, ставит под сомнение требование по идеальному знанию украинского языка.
«Скажем, если бы тот же Стив Возняк (Apple) или Ян Кум (WhatsApp), оба выходцы из Украины, вдруг захотели вернуться, то не смогли бы стать главами новых директоратов. Потому что не владеют на достаточном уровне украинским языком», – размышляет собеседник «Страны».
По мнению участника конкурса, было бы логичнее ввести для соискателей требование по знанию английского языка как одного из мировых – как минимум, для работы в директоратах по евроинтеграции.
«Меня удивило, что никого вообще не интересовало, знаю ли я английский. Хотя я подавался в директорат по евроинтеграции, для которого, по идее, владение английским важнее. И вообще, многие люди заканчивали школу еще в СССР, поэтому украинский большинство из них знает постольку-поскольку. Но это не делает их менее профессиональными в своей сфере», – отмечает он.
«Парень просто жал Enter, не задумываясь, и сдал. А я нет»
Конкурсный отбор состоит из нескольких этапов. Сначала – общие тесты на абстрактное и логическое мышление, по типу стандартной оценки IQ. Затем – ситуационные задания: кандидат должен письменно ответить на вопрос по его будущей профессиональной деятельности. Потом – тест на знание законодательства. Завершает отбор собеседование с кандидатами.
«Совместно с международными HR-экспертами при поддержке ЕС мы дополнили конкурсную процедуру новыми этапами, – сообщает «Стране» Антон Ященко из Офиса реформ при Кабмине. – Раньше нужно было сдавать только тест на законодательство. Сейчас это компьютерные тесты на аналитическое мышление, ситуационные задачи на проверку профессиональных знаний и компетенций. Цель – создать конкурентные условия и действительно отобрать самых лучших».
По его словам, в правительстве важной задачей было обеспечить открытость и прозрачность процедуры. «Например, ситуационные задачи проверяются анонимно. Члены комиссии и эксперты не знают, чьи работы они оценивают. Впервые конкурсные комиссии были дополнены независимыми экспертами с правом голоса. За конкурсами также следили независимые наблюдатели в рамках проекта мониторинга ЕС. Для всех конкурсов предусмотрена видеофиксация. Мы максимально обновили конкурсную процедуру, чтобы ситуация, когда все известно заранее, была невозможна. С помощью международных HR- экспертов мы обучили конкурсные комиссии, предложили рекомендации по составлению ситуационных заданий. Дальше уже сами министерства создавали конкурсные комиссии, привлекали экспертов, разрабатывали условия и задания, исходя из своих сфер политики и задач, и собственно проводили конкурсы», – отмечает Антон Ященко.
Впрочем, некоторые собеседники «Страны» из числа участников конкурсного отбора поддают сомнению прозрачность конкурса.
– Когда нас запустили в зал для сдачи первого теста, там уже некоторые люди сидели. Меня посадили возле молодого мужчины, и он свой тест уже начал решать. Я обратила внимание, потому что на это дают всего 20 минут – по полминуты на каждый вопрос, – рассказывает Наталья, член одной общественной организации, участница конкурсного отбора при Министерстве финансов.
В целом, ее удивляет, что тест на абстрактное мышление сделали первым и, по сути, одним из ключевых этапов отбора, после которого отсеиваются многие участники. Ведь он абсолютно ничего не говорит о профессиональных способностях кандидатов.
– Вы знаете, я всю жизнь проработала на руководящих должностях, но этот тест не прошла. И что? Как это отражается на моих профессиональных способностях? Или что, если я не определила, по какому принципу меняют цвет фигурки на экране, то меня теперь вообще никуда на работу брать нельзя, я профнепригодна? Или у меня абстрактного мышления нет? Где в законе вообще сказано, что чтобы быть госслужащим, нужно обладать абстрактным мышлением? – задается вопросами Наталья.
При этом женщина не уверена, что действительно провалила тест – система не показывает, на какие вопросы правильно ответили, а на какие – нет.
«То есть, получается, я с таким же успехом могла бы просто все время нажимать если на Enter? К слову, через проход сидел парень, который как раз так и делал. Тупо жал Enter, даже не задумываясь. Но у меня в тесте нужно было не Enter жать, а выбирать цифры – 1, 2, 3 или 4. Не знаю, конечно, что у него были за задания, и не хочу строить заговоров. Но факт: он тест прошел, а я нет», – отмечает Наталья.
Некоторые собеседники «Страны», которые участвовали в конкурсах при директоратах, утверждают, что замечали «особое отношение» к действующим сотрудникам министерств.
«В приемной МОН ждали своей очереди на сдачу теста несколько человек, включая меня. И тут приезжает взрослый дядя, видно – чиновник, при часах, в костюме. Женщина, которая у нас принимала только что документы, узнала его и говорит изменившимся голосом: «Ой, а ви на 12-ту? Так ви ще на 11-ту встигнете! Вам підходить? Проходьте, швиденько». Сразу было видно особое отношение. То есть, мол, вы, простые смертные, сидите тут и ждите, а «наш» пусть вне очереди проходит», – возмущен один из участников конкурса.
При этом, по его словам, перед сдачей теста каждый кандидат должен ввести в компьютер пароль из 11 цифр. С этой непростой задачей чиновник справиться не смог. «Он не знал, что вообще с этим компьютером делать, не мог английский шрифт переключить. Ему все дружно помогать бросились, чтобы ввести пароль. Ну, то есть, сразу было видно, что конкурс он пройдет», – иронизирует источник «Страны».
Другие наши собеседники считают: требования к конкурсу и ситуационные задания умышленно сформированы так, что лучше всего с этим справится человек, уже работающий в ведомстве.
«У меня на ситуационном задании был вопрос по какой-то прикладной норме европейского законодательства. Это задание чисто для людей, которые и так уже работают в министерстве и занимаются евроинтеграцией. И такие люди там были. Они шли по коридору и здоровались с сотрудниками министерства» – рассказывает один из участников конкурса.
Отсеивают «чужих»
Отдельные претензии у соискателей – к организации самих этапов отбора. Некоторые кандидаты столкнулись с тем, что министерства и правительство не могут между собой согласовать время проведения тестов.
«На career.gov.ua мне сообщили, что конкурс на 10.00, а за день до даты уже от министерства пришло сообщение, что тест начнется в 14.45. А по факту вообще начали сдавать в 16.00. Это просто издевательство над людьми. А иногородним как добираться? А если я вообще в другой стране живу, работаю? Люди за месяц покупают билеты на поезда-самолеты. Что за неуважение к людям?!» – возмущен соискатель.
Участник конкурса в директорат при Секретариате Кабмина убежден, что весь процесс, начиная от подачи документов для участия в конкурсе, организован в пользу «своих».
«В понедельник вечером я захожу на сайт – посмотреть, когда открывается подача документов. Информации нет. А во вторник утром вижу, что она уже завершена, причем еще неделю назад. То есть, информацию задним числом выставили. Или, наоборот: на сайте министерства написано, что конкурс завершен, а на сайте Кабмина до сих пор информации об том нет. И на что ориентироваться? Зачем тогда вообще нужен этот сайт? А я вам скажу – чтобы отсеять «чужих». Свои-то все даты и сроки заранее знают», – убежден собеседник «Страны».
Сам он, столкнувшись со злоупотреблениями еще на уровне работы официального сайта для подачи документов, участвовать в конкурсе передумал.
«Когда все эти директораты только затевались, все кричали о прозрачности, рассказывали, что это реформа для молодых, новых людей не из системы… Я тоже сначала поверил. Решил – попробую изменить страну. Но понял, что это все сказки, фикция. Прозрачностью там и не пахнет. Мои товарищи, которым все-таки удалось подать документы на конкурс, – профессора, кандидаты наук, люди профессиональные, с опытом – не прошли. 95% людей, которые победили в конкурсах, – и раньше работали в министерствах. То есть, свои выбрали своих», – отмечает наш собеседник.
Впрочем, менеджер группы РПР «Реформа публичной администрации» Сергей Сорока, который и сам проходит конкурс в директорат при Секретариате Кабмина, уверяет, что никаких злоупотреблений не заметил. Даже наоборот – по его мнению, комиссия на собеседовании больше придиралась как раз к «своим», действующим сотрудникам.
«На первом этапе никаких манипуляций быть не может – это анонимный онлайн-тест, как и еще одно тестирование – на знание общего законодательства. Ситуационное задание тоже анонимное: его запечатывают в конверт, оценки ставят, не зная, чья перед ними работа. Да, на последнем этапе уже комиссия устно с тобой общается на собеседовании. Тут, конечно, все упирается в субъективное решение, но от этого никуда не денешься. За все министерства я, конечно, не отвечаю, но из того что я видел и знаю – никаких нарушений, ничего противозаконного не было», – говорит Сорока.
«Итоги предопределены заранее»
Впрочем, анонимные источники «Страны» из числа действующих госслужащих и участников конкурса утверждают: новым людям действительно не дают прохода на ключевые должности. Максимум, на что может рассчитывать «человек с улицы» – пост обычного эксперта.
– На должности гендиректоров в директораты почти нереально пройти «чужим», это правда. Единственное, куда есть шанс попасть независимым кандидатам, не из системы – это на должность эксперта, самую низкую в директоратах, – подтверждает собеседник «Страны» в Кабмине.
И первые назначения по результатам конкурсов – тому доказательство.
К примеру, итоги конкурсов в директораты уже подвели в Министерстве образования и науки. Результат закономерный: пять из шести топ-должностей (с зарплатой больше 50 000 грн) получили действующие сотрудники МОН.
- Директорат стратегического планирования и европейской интеграции возглавит начальник управления международного сотрудничества и европейской интеграции МОН Анна Новосад.
- Директорат дошкольного и школьного образования МОН возглавит заместитель директора департамента кадрового обеспечения ведомства Андрей Осмоловский.
- Директорат высшего образования и образования взрослых возглавит директор департамента высшего образования ведомства Олег Шаров.
- Директорат науки возглавит директор департамента научно-технического развития МОН Дмитрий Чеберкус.
- Директорат инноваций и трансфера технологий возглавит заместитель директора Департамента инновационной деятельности и трансфера технологий МОН Дарья Чайка.
Впрочем, большинство членов комиссии – также сотрудники министерства.
Единственный победитель конкурса не из системы МОН – председатель правления общественной организации инвалидов «Родина» Лариса Самсонова. Она возглавит директорат МОН по инклюзивному и внешкольному образованию. Главу еще одного директората – профессионального образования выбрать не удалось, на эту должность объявлен новый конкурс.
Похожая ситуация сложилась в Министерстве социальной политики. Именно о предопределенности исхода конкурса в одном из директоратов (по защите прав детей) говорил наш собеседник в самом начале текста.
Его информация спустя всего несколько дней подтвердилась: генеральным директором Директората защиты прав детей избрана Ильчук Светлана Николаевна, нынешний начальник отдела правового обеспечения и мониторинга выполнения Конвенции ООН Департамента защиты прав детей и усыновления.
На момент подготовки материала конкурс на пост Генерального директора Директората по защите прав детей – единственный, в котором уже определен победитель. Еще длятся отборы для глав других директоратов и в экспертные группы.
К слову, в конкурсной комиссии, как и в случае с МОН – исключительно действующие сотрудники Минсоца.
– Все кандидаты на топовые должности в директоратах уже известны наперед. Некоторые действующие сотрудники обнаглели настолько, что подают заявки сразу на пять должностей, – говорит «Стране» источник в Минсоце.
Аналогичная картина в Министерстве юстиции. Должность руководителя Директората стратегического планирования и европейской интеграции получила Юлия Зайченко, которая раньше работала в офисе реформ при Минюсте и была юридическим советником, а после была помощником первого зама министра.
«Рад, что к нам приходят новые люди с качественным европейским образованием и опытом работы в реальном секторе. Именно они дадут толчок новым изменениям в стране!» – поделился этой новостью на своей официальной странице в Фейсбуке министр юстиции Павел Петренко.
«Может, это и не плохо. Только где здесь новая кровь?»
«Когда мы работали над конкурсной процедурой на новые должности, основной задачей было открыть систему для людей из бизнеса, гражданских организаций, разных сфер деятельности. В то же время и на самой госслужбе работает достаточно профессионалов, опыт которых может быть необходим в новых структурах. Директораты будут заниматься формированием политик, стратегическим планированием и реализацией реформ. И тут главное не возраст или предыдущее место работы, а соответствие кандидатов новым высоким требованиям», – сообщает в комментарии «Стране» Антон Ященко из Офиса Реформ при Кабмине.
Исполнительный директор «Transparency International Ukraine» Ярослав Юрчишин, который присутствовал в качестве приглашенного эксперта на одном из собеседований в Минобраховании, также не видит в победе на конкурсе действующих сотрудников МОН ничего предосудительного.
«Является ли зрадой, например, назначение руководителем департамента стратегического планирования и евроинтеграции Анну Новосад, которая пришла в министерство в 2014 году после Революции Достоинства и фактически наладила эту работу. А на собеседовании (единственном, на котором я присутствовал, как привлеченный эксперт) единственная имела не только надлежащий уровень знания иностранного языка, но и единственная четко знала требования ассоциации и европейской регуляторки об образовании по существу», – рассуждает Юрчишин.
И задается вопросом: надо ли выбирать «нечиновников», даже если они хуже ориентируются, а к чиновникам нет обоснованных замечаний?
«Если проанализировать победителей конкурсов, то действительно есть разные люди. И не стоит всех оценивать по шкале – старый или новый, молодой или уже не очень, — рассуждает Антон Ященко. — Например, есть те, кто пришел работать в министерство в 2014 году и активно развивает свое направление. Есть профессионалы, которые уже достаточно долго работают в министерствах, хотят и знают, как нужно менять то или иное направление работы. Логично, что эти люди подавались и смогли выиграть конкурс. Есть новые люди, которые пришли из бизнеса, получили образование в лучших вузах США и Европы. Есть молодые, среднего возраста и старше. Есть министерства, которые не смогли отобрать лучших. Там конкурсы
будут объявлять заново. Нам нужны люди, которые реально могут и хотят работать. Давайте
анализировать кандидатов по результатам работы в новых директоратах. Только это покажет, были ли конкурсы успешными».
Похожего мнения придерживается и Игорь Колиушко, участвовавший в разработке концепции новых директоратов.
«Не всегда, когда побеждает действующий госслужащий – это зрада. И не всегда, когда побеждает кто-то со стороны, это перемога», – считает эксперт.
Однако не все согласны с такими доводами.
«Это больше похоже на миграцию внутри министерства, а не на привлечение новой крови, – комментирует высказывания Юрчишина на Фейсбуке народный депутат Остап Еднак. – Я против этих людей ничего не имею. Я против таких басен. В конце-концов, судя по моему инсайду, во всех министерствах так сделают. Возможно, это неплохо. Только где здесь «новая кровь»?».
А исполнительный директор Украинского института будущего Виктор Андрусив считает: даже если победа в конкурсе действующих сотрудников министерства – это не «зрада» априори, доверия к новым директоратам все равно уже не будет.
«Дело, конечно, не в том, кто победил, а именно в этих завышенных ожиданиях. Нет вопросов к победителям. Просто, если агенты изменений там уже с 2014 года, для чего этот цирк о 1000 новых людей? Можно было просто поднять этим людям зарплату и перевести на новую должность. Как сейчас рассказать кому-то извне, что у него есть шанс? Чем заканчиваются в конце концов завышенные ожидания? Потерей доверия. Поэтому можно сколько угодно что-то объяснить сейчас, но доверия уже не будет», – полагает Виктор Андрусив.
Получится ли у «агентов змін» провести реформы
Некоторые эксперты и действующие госслужащие сомневаются, что директораты смогут оптимизировать работу ведомств.
«Представьте: глава директората получает 70 тысяч, а министр – 30 тысяч. О какой справедливости и эффективной работе может идти речь при таком раскладе, учитывая степень ответственности? Это только усугубит неравенство и недовольство в коллективе», – говорит замглавы Госслужбы занятости Сергей Кравченко. Учитывая, что на большинство руководящих должностей проходят нынешние госслужащие.
Хотя HR-эксперт Татьяна Пашкина смотрит на перспективу директоратов более оптимистично. «Мы уже пытались зарубежные «Интерсити» пускать по нашим старым рельсам. А итоге ездят они в два раза медленнее, чем могли бы. А сейчас мы пытаемся поменять всю инфраструктуру – и поезда, и рельсы, и машинистов. Директораты – это новый институт создания политик. Отсюда и большие зарплаты – чтобы мотивировать сотрудников на результат. Потому что многие волонтеры, которые пришли к власти из общественного сектора и бизнеса после 2014 года, выгорели как раз из-за недостатка мотивации. Я очень надеюсь, что у директоратов все получится», – отмечает Пашкина.
Но главный вопрос – откуда будет браться эти новые подходы, которые должны сформировать директораты, если работать в них будут, в основном, прежние сотрудники министерств?
Кроме того, по словам собеседников «Страны», в самих директоратах даже пока не понимают, на что ориентироваться в формировании политик.
«Возможных источников – несколько. Первый – здравый смысл: грубо говоря, решаешь ту проблему, которую видно из окна. Второй – основываться на европейских директивах. Тут даже думать не надо: просто переводишь их на украинский язык и делаешь то, что написано. Третий – проводить политику, сформированную парламентом в коалиционном соглашении. Но тут тоже вопрос: ждать перевыборов и нового состава Рады или действовать по тому, что имеем сейчас, хотя и коалиции фактически в стране нет», – анализирует источник «Страны», вовлеченный в процесс создания директоратов.
Но есть еще и четвертый источник. Наш собеседник иронично называет его «смс-кой из Администрации президента.
«Что такое «формирование политики»? В теории директор директората должен стать носителем политической воли. Он будет тем человеком, который скажет, условно – мы идем направо. И ему уже никто не сможет позвонить и сказать: нет, надо идти налево. Но тогда возникнет вопрос: а зачем нам Администрация президента? Ведь сейчас АП, по большому счету, и есть источник смс-рассылки, который решает – делает министерство что-то или нет. И так просто АП не отстранится», – утверждает наш собеседник из Кабмина.
Нельзя исключать вероятность, что любые, даже самые благие инициативы новичков, которым каким-то образом удастся попасть в директораты, будут саботироваться «сверху». Учитывая, что в Секретариате Кабмина создается свой «директорат над директоратами», который должен следить за деятельностью министерских директоратов. Еще один бюрократический рычаг.
«Мы поймем, работают директораты или нет, когда начнутся первые конфликты. Когда выйдет какой-то депутат и скажет – требую уволить гендиректора такого-то директората, поскольку он не выполняет коалиционное соглашение. Или посол из ЕС упрекнет, что тот не выполняет евродирективу. Или на Банковой обидятся, что тот не отвечает на смс-ки», – прогнозирует наш собеседник.
Но пока что вся процедура отбора сотрудников в директораты больше напоминает показуху – учитывая, что на вакантные должности, вопреки громким обещаниям, практически не проходит «новая кровь».
«Если уже реформировать госслужбу, то нужно менять ее всю. Набрать новых людей по открытому конкурсу нужно по всем уровням – и начать не с чиновников среднего звена, а с министров. Чтобы это происходило онлайн и за один день, без коррупции – как вступительный экзамен в мировые вузы. И для того, чтобы это внедрить у нас, не надо выдумывать велосипед и брать 100 млн евро у Евросоюза. А пока это все похоже на фарс и распил европейских денег», – считает один из участников конкурса в директораты.
