Три года назад украинцы избрали новую Верховную Раду. Восьмую по счету, но одну из первых по важности: в таком тяжелом положении Украина в XXI веке еще не была, — пишет УП.
За эти три года депутатом успели поработать 452 человека.
Как они справились с вызовом? Кто был полезнее других в ходе принятия и поддержки реформаторских законов, а кто тащил страну назад? И не менее важно, что о работе парламента и конкретных депутатов знаем и думаем мы – большинство украинцев?
Если смотреть на результаты последних соцопросов, то, похоже, знаем мы что-то весьма плохое. Почти 9 из 10 украинцев не поддерживают действия Верховной Рады. А 80% украинских граждан не доверяют народным избранникам.
Восьмая Рада не уникально плоха – примерно к таким же показателям скатывался каждый парламент Украины.
Почему в нашей стране циклический кризис доверия к главной ветви власти, несмотря на то, что Украина – парламентско-президентская республика?
Одна из самых важных причин – мы раз за разом делаем некачественный выбор и не имеем четких критериев оценки работы депутатов.
С критериями «хорошести» депутата все непросто.
Какой депутат хороший? Честный человек, борющийся с несправедливостью и говорящий правильные слова в телевизоре? Это, скорее, про хорошего политика. Не все, но многое о работе депутата можно понять по тому, как он голосует за полезные (реформаторские) законопроекты. Это важная часть работы нардепа.
Но попробуйте быстро посчитать вклад одной фракции или конкретного депутата, например, в реформу энергосектора или антикоррупционную реформу. Первая проблема – большинство нормальных людей не знают, какие законы прогрессивные, а какие – нет. Вторая – нужно иметь огромную мотивацию, чтобы вытащить эту информацию с сайта Верховной Рады.
Проект «ККД депутата» решает эти задачи.
Проанализировав, как каждый депутат голосовал за реформаторские законы, мы рассчитали Индекс поддержки реформ (ИПР). Он показывает, какой вклад (из максимально возможных 100%) сделал каждый парламентарий в реформирование страны. Более детально методология изложена здесь.
Как мы определили, какие законы являются реформаторскими? Более 40 независимых экспертов iMoRe делают это на протяжении последних трех лет. За это время они оценили 238 законов по шкале от -5 до +5. Эти данные стали основой ИПР – объективного и, что важно, оцифрованного критерия реформаторской «полезности» каждого депутата. Подробнее о методологии проекта iMoRe – здесь.
Итак, что же мы узнали из первого Индекса поддержки реформ?
І. Рейтинг депутатов. Какие избранники активнее всего поддерживали реформаторские законопроекты
В верхней части рейтинга нешуточная конкуренция.
Например, ИПР лидера рейтинга, депутата от БПП Ивана Спорыша – 96%: он проголосовал за 228 прогрессивных и 8 антиреформаторских законов. При этом 100% означают, что депутат проголосовал за все 230 реформаторских законов и не поддержал ни одну из 8 антиреформ.
А у расположившегося на 10-м месте «фронтовика» Игоря Гузя – 93%, он поддержал 220 реформаторских законов. И разницу между ними в 3 процентных пункта обеспечивают только 8 законов, за которые голосовал Спорыш, но которые не поддержал Гузь.
Десятку лидеров объединяет то, что все они – члены БПП или НФ и не очень медийные, малоизвестные широкой аудитории депутаты. Они дисциплинированны – очень редко пропускают заседания (максимум 6% прогулов) и исправно голосуют почти за все законопроекты, поддерживаемые коалицией.
Рейтинг целиком по каждому депутату доступен по ссылке.
ІІ. Рейтинг депутатов. Депутаты-антиреформаторы
Нижняя часть рейтинга намного колоритнее. Здесь и беглый экс-регионал, и несколько человек, которых в Украине принято называть олигархами, и лидер милитаризованной организации.
В десятке наименее полезных для реформ депутатов половина – представители Оппозиционного блока: Сергей и Юлия Левочкины, Вадим Рабинович, Вадим Новинский и депутат всех созывов Ефим Звягильский.
На последнем месте – бывший регионал и беглый нардеп Сергей Клюев, его ИПР равен 0%: он пропустил 94% пленарных заседаний Рады.
Еще больше прогулов у внефракционного депутата Андрея Билецкого – 99%, правда, он успел проголосовать за единственный законопроект 1071-д (о налоговом компромиссе).
Формально замыкает десятку Надежда Савченко, но у нее была уважительная причина для отсутствия на первых трех сессиях. Впрочем, после освобождения из российского плена Савченко нечасто принимает участие в голосованиях. На 11-м месте Константин Жеваго, который хоть и был на 44% заседаний, но «наголосовал» всего на 5%.
В отличие от лидеров рейтинга, среди аутсайдеров много медийных личностей, не скрывающих своих политических амбиций.
ІІІ. Фракции и реформы: чьи депутаты лучше голосовали за реформаторские законы
Первые два места занимают Народный фронт и БПП, что ожидаемо и логично: без них фактически не может быть принят ни один закон.
Гораздо интереснее то, что показатели оппозиционной «Самопомочи» и Радикальной партии не сильно отстают от коалициантов.
IV. Разброд и шатания: аутсайдеры коалиции
И в Народном фронте, и в БПП есть часть депутатов, которые не придерживаются «линии партии» и голосуют за реформы из рук вон плохо, занимая место в четвертой сотне рейтинга.
Например, в НФ явные аутлайеры – Денис Дзензерский, Татьяна Донец и Евгений Дейдей.
Самым бесполезным для реформ оказался популярный блогер Виталий Чепинога, набравший только 6%.
V. Реформаторы от оппозиции
Почти в каждой оппозиционной фракции есть группа депутатов, которая часто приходит на помощь коалиции и поддерживает реформаторские законы.
Самая прореформаторская из некоалиционных фракций – «Самопомич». Средний ИПР нардепа этой фракции составляет 69%.
Причем, похоже, что к шестой сессии у депутатов «Самопомочи» «выветрился» эффект разочарования от развала коалиции (они вышли после третей сессии), и большинство из них вновь активно голосовали за реформаторские законы.
Например, ИПР Льва Пидлисецкого за шестую сессию был больше, чем на первых двух. Такой же результат и у большинства других членов этой фракции.
У «радикалов» и «Батькивщины» достаточно большое расслоение между лидерами и аутсайдерами.
И если у первых лидер Олег Ляшко подает позитивный реформаторский пример – занимает в своей фракции 2-е место с ИПР 74%, то Юлия Тимошенко с ИПР 38% среди однофракционщиков – одна из последних реформаторов.
VI. Новички VS нардепы с опытом
Стоит ли, выбирая депутатов, считать, что опыт работы в Раде – это существенное преимущество? Если вас интересует принятие реформаторских законопроектов, то нет!
Средний ИПР у депутатов, зашедших в Раду впервые, на 22 процентных пункта выше, чем у бывалых парламентариев.
Опытные депутаты в среднем зарабатывают в четыре раза больше новичков, судя по поданным декларациям за 2016 год (графа «Доходы, в том числе подарки»). У первых средний доход за прошлый год составил почти 12 миллионов гривен, у неопытных нардепов всего 3 миллиона.
Десятка наиболее богатых опытных депутатов суммарно заработала за прошлый год свыше 1,6 миллиардов гривен и выглядит следующим образом:
Десять богатейших новичков в три раза беднее богатейших аксакалов Рады – 544 миллиона на всех.
VIII. Реформы – женское дело!
Женщины в украинском парламенте VIII созыва активнее поддерживали реформаторские законопроекты.
Средний ИПР у депутаток – 64%, что на 6 процентных пунктов больше, чем у мужчин.
Депутаты, прошедшие в Раду по партийным спискам, в среднем проявили себя более активными реформаторами, чем мажоритарщики.
Их средний ИПР – 63%, что на 10 процентных пунктов больше, чем у коллег из мажоритарных округов.
Мы выполним свои обязательства, чтобы каждый украинец имел возможность сделать в 2019 году осмысленный выбор.
