Украинскую металлургию могут поставить на паузу. В октябре сразу два крупных предприятия — Днепровский МЗ (входит в группу DHC Александра Ярославского) и Днепровский МК (ИСД) — останавливают часть своих производственный мощностей.
Совокупно — это порядка 15% отечественного рынка стали.
О «плохих предчувствиях» «Стране» рассказали и на «Азовстали». А глава «Укрметаллургпрома» Александр Каленков заявил, что уже по итогам сентября все отечественные меткомбинаты сработали в убыток. В итоге — производство сократилось примерно на 9%.
«По итогам 9 месяцев этого года мы еще имеет небольшой плюс по производству стали (рост на 4%), но уже вскоре он может смениться на минус», — говорит Каленков.
Между тем, металлурги заводят в Украину порядка 10 млрд долларов валютной выручки в год, поэтому от них не в последнюю очередь зависит курс в отечественных обменниках. Плюс меткомбинаты — это тысячи рабочих мест. «Если начнутся массовые сокращения и задержки зарплат, может дойти и до социального взрыва», — считает глава Украинского аналитического центра Александр Охрименко.
Впрочем, есть мнение, что металлурги сгущают краски и попросту шантажируют власти, пытаясь добиться преференций для своего бизнеса.
«Страна» разбиралась почему украинская металлургия уходит в минус.
«Идеальный шторм»
Причины остановки предприятий называют разные. В DHC Steel заявили, что планируют масштабную модернизацию ДМЗ, в которую готовы вложить 300 млн долларов за пять лет. Но сначала — «исследовательская и ремонтная работа, предполагающая остановку части цехов». Время для остановки производства выбрали, по данным пресс-службы, «с учетом низкой текущей конъюнктуры рынков сбыта продукции завода».
В Днепровском МК прямо признают: останавливают мощности по сугубо рыночным причинам.
«В условиях глобального кризиса на рынке металлопродукции, снижения показателей рентабельности и нехватки оборотных средств Днепровский меткомбинат вынужден временно приостановить часть основных производственных мощностей», — заявили в пресс-службе.
О «тревожных предчувствиях» «Стране» рассказал и глава профсоюзного комитета «Азовстали» Юрий Дорошенко. «Прокатный цех у нас, мягко говоря, недогружен. Многие клиенты сделали паузу в заказах. Резкого падения производства на предприятии пока нет, но нет и ощущения стабильности», — говорит он.
«У каждого предприятия свои проблемы, но сейчас в украинской металлургии время для «идеального шторма», так как сошлось сразу несколько негативных тенденций», — говорит Александр Каленков.
Во-первых, в последние два месяца лихорадит мировые экспортные рынки.
В сентябре цены на стальную продукцию установили анти-рекорд, снизившись всего за четыре недели на 30-50 долларов за тонну.
Сейчас ценник самый низкий за последние три года. При этом котировки продолжают падать и в октябре. За первую неделю этого месяца цены просели еще на несколько процентов. Для турецкой арматуры и горячекатаного проката из старш СНГ нижняя планка опустилась до менее 400 долларов за тонну.
Такими низкими цены в последний раз были осенью 2016 года.
Причиной спада экономист Алексей Кущ называет общую экономическую ситуацию в мире. О признаках нового кризиса аналитики предупреждают уже давно, а кризис — это в том числе и сокращение спроса на металл.
К примеру, в Китае, который потребляет половину всей металлопродукции, ожидается замещение роста экономики до 6%, что для Поднебесной критически мало. Причем, в скором времени ожидается новая волна «мирового охлаждения».
Как раз в октябре США должны ввести повышенные пошлины на очередную порцию китайской продукции. А в ответ на поддержку Евросоюзом своей компании Airbus президент США Дональд Трамп грозит обложить пошлинами часть европейского импорта. То есть, в торговой войне открывается второй фронт.
Плюс — волна протекционизма. Высокие экспортные пошлины на металлопродукцию уже работают в США. Дополнительно усугубили ситуацию для наших металлургов защитные меры ЕС «На горячекатаный рулон ввели пошлины в Евросоюзе, куда мы в лучшие годы отгружали этой продукции на миллиард долларов в год», — добавил Александр Каленков.
«У нашей металлопродукции — специфичные конкурентные преимущества. Мы продаем в основном заготовки, и практически не встроены в глобальные производственные цепочки. Украина не предлагает тонкую сталь, металл для производства авто. Это делают те же турки из наших заготовок. И поэтому, когда мировой рынок сужается, такие сырьевые экспортеры, как Украина, страдают первыми», — говорит экономист Алексей Кущ.
Во-вторых, не в пользу металлургов складывается внутренняя конъюнктура.
«Уже третий год растут тарифы на ж/д перевозки. В прошлом году они увеличилась на 30-35%, в этом запланировано подорожание на 26%. Плюс — рост цен на электроэнергию на 25-30% после запуска нового рынка с 1 июля этого года. К слову, доля электроэнергии в себестоимости металлургической продукции — 8-10%. Экономика не каждого предприятия выдержит такое увеличение расходной части. Это при том, что укрепление гривни на 10% уменьшило гривневые доходы металлургов от экспорта», — говорит Каленков.
По его словам, в итоге уже в сентябре все отечественные предприятия сработали в убыток.
«Если в первом полугодии прошлого года мы получили прибыль 4,2 млрд гривен, то, за тот же период 2019 года — убыток в 79 млн гривен. На конец первого квартала остатки не реализованной металлопродукции на складах предприятия выросли до 419 тысяч тонн, тона 273 тысячи тонн больше, по сравнению с таким же периодом прошлого года. И прогнозы неутешительные: с третьего квартала мы видим, что цены и спрос на металлопродукцию продолжают падать, а ожидания рецессии мировой экономики усиливаются», — отмечает советник по вопросам взаимоотношений с органами власти «АселлорМиттал Кривой Рог» Владимир Ткаченко.
По итогам месяца по отрасли ожидается спад производства на 9% (до 1,8 млн тонн). Пока непонятно какими будут годовые показатели. По итогам месяца мы в плюсе на 4%, но он может очень быстр смениться на минус, — заявляют в «Укрметаллургпроме».
За Коломойским не заржавеет
Дополнительной причиной, которая только усиливает «шторм» в металлургии, эксперты называют «политический» мотив.
Недавно СБУ нагрянула с обысками на «АсселорМиттал Кривой Рог», против компании возбудили уголовное дело за «экоцид» — по ее вине, якобы, идет рост онкологии в регионе. А когда олигарх Игорь Коломойский в одном из интервью заявил, что не только поддерживает действия СБУ, но и считает, что «нужно отбирать предприятия, где плохая экология, отдавать государству и заниматься очисткой», в отрасли открыто заговорили о давлении.
Тот же ДМЗ неоднократно обвиняли в загрязнении воздуха, правда, не правоохранители, а активисты. Между тем, не исключено, что этот фактор также сыграл свою роль в принятии решения об остановке завода. В компании, в частности, отметили, что одна из задач грядущей модернизации — «снижение нагрузки на окружающую среду».
Но эти «мелкие уколы» не идут ни в какое сравнение налоговыми новациями, которые могут сильно ударить по вертикально интегрированным металлургическим компаниям, в которых действуют цепочки руда-металл («Метинвест» Рината Ахметова и «АселлорМиттал Кривой Рог» бизнесмена Лакшми Миттала).
Речь идет о резком повышении рентных отчислений с добычи железной руды, которые прописаны в законопроекте №1210, и в которых рынок также усмотрел «руку Коломойского», который таким образом, якобы, пытается насолить Ринату Ахметову.
В проекте предлагается увеличение ставки ренты до 10% стоимости товарной продукции ГОКа. И расширение базы налогообложения не только на процесс добычи, но и на обогащение руды.
В компаниях уже подсчитали, рента повысится в 4,5-5 раз, в итоге они переплатят государству порядка 8,5 млрд гривен.
«Рента повысится в 4,5-5 раз, хотя соотношение размера ренты к прибыли у нас уже и так вдвое выше, чем, к примеру, в России. А будет в десять раз выше. Получим сразу два эффекта: из 3 млрд, которые Украина получает на экспорте железорудного сырья, потеряем, минимум, 2 млрд. Плюс — металлургическим компаниям, которые сегодня компенсируют падение цен на свою продукцию за счет пока еще рентабельной руды, не останется пространства для маневра и тогда они уже точно будут вынуждены сокращать производство», — предупреждает Каленков.
«У нас традиционно дорогой кокс, и апеллируя к этому нашим металлургам в свое время удалось выторговать у экс-президента Януковича льготы по руде. В итоге дешевая руда уравновесила дорогой кокс. Сейчас кокс остается таким же дорогим, а если подорожает еще и руда, то наша продукция просто станет неконкурентной на мировых рынках», — говорит Охрименко.
Не хотят платить или не могут?
Впрочем, Алексей Кущ считает, что добытчики, мягко говоря, сгущают краски.
«В Украине — порядка 20% всех мировых запасов железорудного сырья, то есть, доходы от него должны быть для нас, как, к примеру, от нефти для России. Страна на эти деньги может жить. А мы получаем всей ренты порядка 40 млрд гривен в год и львиную долю занимают поступления от нефте- и газодобычи. Посмотрите на финансовые показатели наших ГОКов. У Ингулецкого, по итогам 2018 года, прибыль составила 5,3 млрд гривен, у Северного — 8,2 млрд, у Центрального — 2,25 млрд и пр. То есть, ренту однозначно нужно повышать. И параллельно вводить еще и экспортную пошлину на железную руду, чтобы компаниям было выгодно вкладывать в переработку и развивать современное производство внутри страны. Другой дело, что делать это нужно постепенно, а не одним махом», — говорит эксперт.
По его оценкам, чтобы модернизировать металлургическое производство, бизнес должен вкладывать в него не менее миллиарда долларов в год.
У металлургов — свои аргументы.
«Непонятно, почему при обсуждении ренты не учитывают затраты всего ГМК: а оценивают только прибыль от экспорта концентрата. Отрасль состоит не только с ГОКов. У нашего предприятия есть полный цикл производства — от добычи руды до выпуска готовой металлопродукции, На экспорт идет только пятая часть концентрата — 1,9 млн тонн в год, основная часть (8 млн тонн) используется для собственного металлургического производства. И его рентабельность значительно ниже, чем экспорт концентрата. К примеру, за первые полгода себестоимость реализованной металлопродукции у нас выросла на 6 млрд гривен. Рост затрат стал основной причиной получения убытков», — отмечает Ткаченко.
На предприятии отмечают, что в случае увеличения ренты по нынешнему сценарию, то есть, более чем вчетверо, добыча на их шахте станет нерентабельной, что может привести к ее закрытию.
Под угрозой увольнений — более тысячи человек. Чем закончится нынешнее противостояние с властью — пока неясно. Металлурги включили все свои лоббистские возможности, чтобы отбиться от высоких пошлин на руду, но сработают ли они — большой вопрос.
Так что в компаниях готовятся к сокращению производства.
«Помню, как на минимуме цен в 2015-2016 годах директор одного из комбинатов приводил пример, что треть заказов не покрывает даже переменных затрат предприятия. Похожая ситуация складывается и сейчас. Все внутренние резервы мы уже и так мобилизовали. Теперь нуждаемся в грамотной государственной политике по логистике и налогообложению. Иначе наши экспортные рынки попросту займут конкуренты, те же россияне. И вернуть их будет очень сложно», — подытожил Каленков.
