Текстовая версия расследования ниже
За точку на окраине Киева владельцы просят 69 000 грн. Это бизнес под ключ — место, оборудование, инструкция по работе. Дело описывают как достаточно прибыльное. Математика такая: себестоимость любой шаурмы — не более 10 гривен при минимальной цене в 30 гривен. Электроэнергия, вода — до 2 тысяч в месяц. Оплата за место — 7000 гривен в месяц, благодарность за невмешательство в бизнес участковому — 1000 грн. То есть, чтобы покрыть расходы, нужно продать примерно 300 мясных роллов. Остальные — чистая прибыль.
— А кто поставляет мясо? — спрашиваем у продавца киоска, где торгуют шаурмой.
— Рустам какой-то, я не знаю. Ночью привозят. Деньги оставляешь, ключи у них, они пришли, занесли, закрыли и поехали.
— А на мясо дают какой-то документ?
— Привозили с подписью какую-то бумажку.
— Как чек?
— Да, как товарный чек. Раз было — повесил мясо, и слышу запах такой. Я туда, а там стухшее положили. Я звоню ему, говорю — охренели что ли!? А он мне: «Нет, брат, ты что, не дай Бог что-то будет. Я сам лично тонну беру. Ванна у меня большая — сам мариную».
Мы узнали контакты поставщиков мяса и пообщались с ними по телефону. Их откровенность шокирует!
— Скажите пожалуйста, откуда вы мясо везете ?
— Разные, разные места.
— А документы на него вы даете?
— Документы, что это? Мы никому документы не даем.
— Меня интересует вопрос документов на мясо…
— Зачем на это мясо документы, я не понимаю. А кто будет проверять? По всему Kиеву миллион шаурм. У кого-то есть документы там? Грубо говоря, никто не дергал пока по этому поводу. Если будут дергать — сделаем. Не вопрос.
«Мясо может быть несвежим, но пряности могут забить этот вкус. Термическая обработка не убирает опасность, она может убить бактерии, которые находятся на этом мясе, но она не убьет эндо- и экзотоксины, которые вырабатываются бактериями как в процессе жизнедеятельности, так и в процессе обработки, — говорит диетолог Борис Скачко. — И если даже бактерии погибли при термообработке и уже не развиваются в кишечнике, то хроническое действие этих токсинов — ничуть не лучше. Его не видно сразу, но негативные последствия — в виде сокращения продолжительности жизни — будут проявлены чуть позже. Потому что будут страдать фильтры организма — печень и почки. В печени может развиваться гепатит, в почках — почечная недостаточность».
— Я майонез, сметану наделаю с приправами — и все.
— А этот соус не пропадает без холодильника?
— Нет . Не портится даже если +30. Там же майонез — ничего ему не будет.
«Деньги считаются нестерильными и достаточно много возбудителей различных инфекций может там быть, — говорит Борис Скачко. — Те бактерии, которые там паразитируют, могут вызвать острое отравление, и человек может умереть за несколько дней, либо мучиться всю жизнь от хронической интоксикации».
Водоснабжение в киоске отсутствует, но продавец уверяет, что проблем с водой нет.
— С утра приходят алкоголики. Я им бутыли даю — они в туалет идут и набирают. Так что с водой проблем нет.
«Мы должны быть уверенными, что салатики, которые там есть, будут тщательно вымыты, — говорит Борис Скачко. — В приспособленных для этого условиях, под проточной водой — тогда салат может стать безопасным. На поверхности сырых овощей и фруктов находятся в несколько слоев, в зависимости от чистоты рук торговца, различные вирусы, бактерии, грибки, яйца паразитов. Если попадутся патогенные бактерии, которые вызывают гниение в кишечнике, может быть жесткое отравление — например, сальмонеллез. Сырые овощи, которые используются как гарнир к шаурме, должны быть тщательно вымыты чистой проточной водой, которая чаще всего на точках отсутствует».
это может угрожать началом какой-нибудь эпидемии, пусть и локальной»
— А санитарные книжки требуете?
— Нет. У нас договор с рынком на 15 лет. Тут по барабану.
«Если человек, который продает еду, болен, это может угрожать началом какой-нибудь эпидемии, пусть и локальной», — рассказывает заведующий терапевтическим отделением Бориспольской центральной райбольницы Виталий Нечипоренко.
Всех этих недостатков контролирующие органы не замечают. И хозяин киоска по продаже шаурмы рассказал почему.
— Ну есть там один участковый. Если у вас проблемы — придут, допустим, из санстанции, из налоговой, то вы набрали участкового — он подъехал и порешал.
— То есть, за это мы ему платим?
— Да.
— Василий, а скажите, пожалуйста, еще по поводу лаборатории. Мы сдаем эти все овощи на проверку или нет?
— Ну я, честно говоря, еще ни одной бумажки не брал и ни раз не ходил в эту лабораторию. Я просто пошел на базар, купил огурцов и капусты. Кетчупы мне привезли, лаваш так же. Ну просто я подумал — а смысл мне ходить, если есть мент, который прикроет? Ему платят — какой смысл ходить куда-то.
Результаты нашего расследования мы показали Александру Овчаренко, заместителю начальника ГУ Госпродпотребслужбы в городе Киеве (бывшая санслужба). И вот какой была реакция чиновника: «Если продавец не может предоставить никаких документов, то явно речь в данном случае идет о том, что его продукция является опасной. О качестве речь вообще не идет. Официально они не зарегистрированы и без обращения граждан их проконтролировать практически невозможно». При этом в службе пообещали провести совместные рейды с журналистами из проекта «Репортер. Расследования» по столичным киоскам с шаурмой. Продавцов мы будем выбирать наобум, а результат покажем в следующем материале.
Результаты нашего расследования мы показали Александру Овчаренко, заместителю начальника ГУ Госпродпотребслужбы в городе Киеве (бывшая санслужба). И вот какой была реакция чиновника: «Если продавец не может предоставить никаких документов, то явно речь в данном случае идет о том, что его продукция является опасной. О качестве речь вообще не идет. Официально они не зарегистрированы и без обращения граждан их проконтролировать практически невозможно». При этом в службе пообещали провести совместные рейды с журналистами из проекта «Репортер. Расследования» по столичным киоскам с шаурмой. Продавцов мы будем выбирать наобум, а результат покажем в следующем материале.
