В 2018 одним из ключевых «гибридных» фронтов в необъявленной российско-украинской войне, похоже, становится акватория Азовского моря, — пишет Украина Криминальная.
Российская сторона наращивает там свое присутствие, причем, используя для этих целей межгосударственный договор о совместном освоении моря. Украинской стороне пока нечем ответить
От Тузлы до Тузлы
15 лет назад, в 2003, между Украиной и Россией начался конфликт за косу Тузла, тянущуюся от Таманского до Керченского полуострова. Строительство дамбы российской стороной на этой косе было воспринято Украиной как посягательство на свою территориальную целостность. Для президента Кучмы, малопопулярного к тому времени, принципиальность в вопросе Тузлы была способом сыграть на патриотических настроениях украинцев, выставив себя непреклонным защитником национальных интересов.
Итогом конфликта стал договор, заключенный в декабре 2003 и предусматривающий совместное украинско-российское использование акватории Азовского моря и Керченского пролива. Документ, ратифицированный в апреле 2004 года, предусматривал запрет на вхождение в Азовское море и Керченский пролив без взаимного согласия России и Украины военных кораблей третьих стран, признание необходимости сохранить акваторию как целостный хозяйственный и природный комплекс и сохранение свободы судоходства в Азовском море и Керченском проливе для торговых судов и военных кораблей обеих стран. Договор закладывал основы мирной экономической кооперации в Азовском море, но жизнь, как известно, пошла совсем иначе.
Спустя 15 лет по косе Тузла был построен Крымский мост, ведущий из России в аннексированный ею Крым. Однако договор о совместном использовании Азовского моря продолжает действовать, позволяя России на легальных основаниях усиливать свое военно-морское присутствие в регионе.
Украинские военные эксперты бьют тревогу – Азовская акватория и побережье совершенно беззащитны в случае враждебных действий России. Не существует даже морской государственной границы как таковой – в мирные годы до этого руки, так и не дошли.
«У нас на Азове только совместные воды. То есть Конвенцию ООН по морскому праву в части территориальных вод, территориального моря, морской границы, прилегающей зоны и т.д. стороны договорились не использовать. Отсюда вывод: в Азовском море нужна морская граница. Сейчас граница проходит по линии прибоя, по пляжу, если угодно», — говорит главред BlackSeaNews Андрей Клименко.
Денонсация договора-2004 позволит установить 12-мильную охраняемую зону, но, практически, наверняка, усилит российское военное присутствие в регионе, вплоть до угрозы военного вторжения. Силы для этого у России есть — по информации украинской стороны, в период с мая по июль 2018 в Азовском море появилось 18 военных кораблей, которые раньше несли службу, в частности, в Каспийском море. В азовских портах находится сейчас как минимум 40 кораблей, принадлежащих пограничной службе и ВМФ России. И хотя большая часть этих кораблей — произведенные еще в СССР катера береговой обороны, у Украины в регионе нет сопоставимых сил.
Американский аналитик Пол Гобл в статье для The Jamestown Foundation пишет, что «усиление противостояния с Киевом из-за морских перевозок через Керченский пролив и то, какие российские корабли были перемещены, указывает, что этот шаг направлен на то, чтобы предоставить Москве дополнительные возможности для нападения». Возникает еще одна опасная «вилка» гибридной войны, хороших вариантов выхода из которой пока не видно.
Пираты Азовского моря
Прямо сейчас Азовское море уже является ареной для скрытого противоборства между Украиной и Россией. Старт ему дало задержание в марте 2018 украинскими пограничниками рыболовецкого судна «Норд», вышедшего из аннексированного Крыма под российским флагом (за нарушение правил пересечения границы).
Российская пропаганда широко раскрутила этот инцидент, правительственные информагентства писали об «агрессивных действиях украинских морских пограничников» и «формировании настоящего государственного пиратства». В качестве столь любимой кремлёвцами «зеркальной меры» российские пограничники стали задерживать украинские и иностранные корабли, идущие в украинские порты Мариуполь и Бердянск.
Украинские организации «Институт черноморских стратегических исследований» и «Майдан закордонных справ» ведут мониторинг этих задержаний кораблей. По их данным, только за июль 2018 в Азовском море было задержано 85 судов, из них 48 – с грузом.
Сначала задержания происходили под предлогом борьбы с диверсантами, готовящими теракты на строительстве Крымского моста; после его пуска 15 мая 2018 – корабли должны получать разрешение на проход под мостом (при этом свои действия российские пограничники обосновывают все тем же договором 2003, который легализует подобные «проверки на дорогах»). Предлоги для задержаний разные – но итог один: задержанные корабли простаивают, а их владельцы несут убытки.
День простоя – обходится в 10-50 тысяч долларов. Начальник коммерческой службы Мариупольского торгового порта Игорь Барский перечисляет убытки: «Это Юго-восточная Азия, Вьетнам, Южная Корея, Малайзия, это американское направление — США, Гондурас, Мексика, все эти направления практически исчезли, так как перевозились на больших судах типа Panamax. Кое-что осталось, но то, что ушло, уже никогда не вернется». (Корабли Panamax из-за размеров не могут пройти под Крымским мостом, его высота в 33 метра надежно блокирует Азовское море от большегрузов и для российских портов, очередное «гениальное стратегическое решение» путинской команды).
Фактически, речь идет о морской блокаде, цель которой сделать нерентабельным сотрудничество с украинскими портами на Азове для иностранных компаний.
У морских событий есть и вполне конкретные последствия на суше. В мае – июне 2014, в ходе антитеррористической операции, боевики «ДНР» были выбиты из Мариуполя, и город остался под контролем Украины. В ходе дальнейших боевых действий, сепаратисты неоднократно предпринимали безуспешные попытки захвата Мариуполя. Атмосфера в фактически прифронтовом городе остается напряженной, украинские силовики регулярно сообщают о разоблачении диверсантов из непризнанных республик в городе и окрестностях.
А во время задержания Украиной «Норда», в Бердянске была зафиксирована анонимная СМС-рассылка с призывом выступать за освобождение крымских моряков, чтобы не допустить блокады со стороны России.
«Военная акция, при которой Украина потеряет часть суши на побережье Азовского моря с Мариуполем и Бердянском и создастся сухопутное соединение между Ростовом-на-Дону и Крымом, соответствует ходу мысли Москвы, которая выступает за дробление Украины на небольшие, нежизнеспособные части», — пишет Маркус Акерет, обозреватель швейцарской газеты Neue Zurcher Zaitung.
Морская блокада Мариуполя безусловно отразится на экономике портового города, а социальным недовольством вполне могут воспользоваться сторонники «ДНР». Нарушение морской логистики ударит и по градообразующим предприятиям Мариуполя – металлургическим гигантам «Азовсталь» и ММК имени Ильича. В преддверии выборов в Украине это открывает путь к широкой дестабилизации региона.
«На экспорт и из Мариуполя в Бердянск везут по морю преимущественно продукцию горно-металлургического комплекса со всей восточной части Украины. Часть грузов уже переориентирована на железную дорогу, из Херсона и Одессы, что намного дороже. Конечная цель: украинские порты должны умереть. Делается расчет на то, что в регионах Приазовья пусть и не преобладает, как в 2014-м, но все равно весома доля сторонников Путина. Дестабилизация внутриполитической ситуации здесь очень вероятна», — считает главред BlackSeaNews Андрей Клименко.
А Мариуполь, как один из крупнейших экономических центров Восточной Украины, является давним центром приложения усилий пророссийских сил. В феврале 2017 стало известно о «плане Мариуполь», разрабатывавшемся командой политтехнолога Януковича Полом Манафортом и его помощником Константином Килимником. Согласно плану Килимника, на смену зашедшему в тупик Минскому переговорному процессу должен прийти Мариупольский мирный процесс, в котором ключевую роль должны играть Оппозиционный блок и «другие оппозиционные силы, заинтересованные в мире на Востоке Украины».
А в качестве посредника и руководителя «отдельных районов Донецкой и Луганской областей» рассматривался экс-президент Украины Виктор Янукович.
Что делать?
У Украины, по сути, есть два варианта реакции на ситуацию, сложившуюся в акватории Азовского моря.
Первый – тот, к которому Россия подталкивает Украину – достижение компромисса. Ключевые уступки, которых кремлевский режим ждет от Украины – отказ от арестов кораблей из крымских портов, и возобновление водоснабжения Крыма (некоторые эксперты считают, что вообще вся «дипломатия канонерок» на Азове вызвана водным кризисом в Крыму).
В этом варианте заинтересована не только Россия, но и украинские бизнес-круги, интересы которых завязаны на бесперебойной работе азовских портов, в частности группа Рината Ахметова, которые имеют политические ресурсы для лоббирования своих интересов. Однако в ситуации предстоящих президентских выборов подобное решение может быть приравнено к политическому самоубийству, поэтому реалистичность этого варианта маловероятна.
Второй вариант – дальнейшая милитаризация Азовского моря теперь уже с украинской стороны, при поддержке мирового сообщества, выход из договора 2003 года (такой законопроект уже, кстати, внесен в ВР) и разграничение с Россией в соответствии с нормами международного морского права. Украинские военные эксперты предлагают также усилить дипломатическое давление на Россию: добиться от международного сообщества санкций против азовских портов РФ, создать черноморский оборонительный альянс со странами-членами НАТО. Важны на этом пути для Украины военные поставки со стороны США, в частности, обеспечение береговой обороны современными катерами.
Этот вариант может обеспечить военную безопасность Приазовью, однако не решает экономических проблем – первое же, что предпримет в ответ Россия – еще более устрожит проход для кораблей, идущих в украинские порты через Керченский пролив. Не говоря уже о соблазне военной операции, на которую может пойти Путин на фоне падающего внутри России собственного рейтинга. Да и «внутренний» характер Азовского моря мало способствует привлечению к нему внимания международного сообщества, а такие черноморские тяжеловесы как Турция вряд ли станут ссориться с Россией из-за проблем с Мариупольским портом.
Похоже, что выход из «гибридного тупика» для Украины лежит в плоскости выработки собственной гибридной стратегии – сочетании уступок и силового давления, например, привлечении заинтересованных в надежном судоходстве лиц к финансированию укрепления обороноспособности Приазовья и международному лоббированию украинской позиции.
